С чистого листа… История о том, что безвыходных ситуаций не бывает!

26 июня — Международный день борьбы со злоупотреблением наркотическими средствами и их незаконным оборотом.

«… Сижу в прокуренной кухне. По грязному заляпанному прогорклым жиром столу вальяжно ходят мухи. Некоторые из них садятся прямо на мое лицо, расплющенное по клеенчатой скатерти. Я лежу щекой на столе. Даже когда мухи пытаются залезть в мой приоткрытый рот, у меня нет сил отмахнуться от них. Нет, я не умер. Я просто поймал жуткий приход… На полу валяется шприц. Как я докатился до такой жизни? Мне еще нет тридцати, но моя жизнь, кажется, кончена… И света в конце тоннеля нет. Кайфа тоже уже нет. Есть только бесконечная усталость и страх не найти денег и снова подыхать от ломки. Как я устал… Когда чуть попустит, выйду в окно. Не могу больше…»

Я написал эти строки больше пяти лет назад. После очередного срыва, после очередной реабилитации, решил записать самые жуткие свои мысли и развесить их на стену над кроватью. Конечно, сейчас они уже там не висят. Сейчас я живу в своем доме, у меня есть любящая жена и озорной сынишка. А ведь пять лет назад я собирался умереть… И ведь я тогда выпрыгнул с пятого этажа… А сейчас продолжаю вести свой дневник. Возможно, однажды я отнесу его в редакцию местной газеты. Если эти строки решат опубликовать, возможно, кому-то они придадут веры в будущее. Потому что вот чего у наркомана нет — ни грамма — этой веры! Веры в то, что однажды все может измениться в лучшую сторону.
Но позвольте я расскажу вам свою историю с самого начала…
… Итак, мне 15, и мы с друзьям впервые пробуем курить …. Ничего сверхъестественного. Просто так мы казались себе еще более взрослыми. Системы тогда не было, и мне казалось, что зависимость — это просто пугачка, придуманная для нас взрослыми. Что такое «подсесть» я пойму через пару лет в колледже. Там были ребята постарше… Кто мне сделал первую иньекцию, и почему я на нее согласился, не помню. Кажется, завалил сессию и дико переживал, что мать меня грохнет за это. Матери уже нет… И я знаю, что она отдала бы многое, чтобы я просто приехал и честно рассказал о проблемах с учебой, вместе мы что-нибудь придумали бы, репетитор стоил бы в десятки раз дешевле, чем она по итогу отдала за мои бесконечные реабилитации…
Из коллежда меня отчислили. А я еще полтора года врал матери, требовал деньги на жилье, хотя жил у такого же торчка в сарае его старой бабки, на еду, на учебу. Придумывал самые разные поводы, лишь бы выманить у матери денег. И ненавидел себя за это. Я знал, что ей эти копейки даются тяжелым трудом, она корячилась на двух работах, чтобы дать мне образование, а на самом деле обеспечивала мои наркотические приходы. С этим же дружком периодически подворовывали. Задача стояла одна — найти денег на дозу. Уже в первый год кайф сменился страхом ломки, и очередная порция была нужна не для эйфории, а чтобы не было
безумно больно.
А потом я встретил Аню… И первый раз решил завязать… Как это сделать, я не знал. Ей ничего сказать не мог. Она девочка из хорошей семьи, папа при деньгах. Собрался с силами, пошел с покаянием к матери. А куда мне еще было идти? Как она плакала… И денег где-то нашла, чтобы меня повезти в краевую лечебницу. В долги залезла… А я через неделю сбежал оттуда… А мать передо мной на колях стояла и умоляла вернуться в больничку. Дурак был! Но в тот раз смог выскочить! Через почти месяц реабилитации приехал домой. Смотрел на все вокруг глазами пустыми. Вкуса еды почти не ощущал. Залег на дно. Целыми днями фильмы смотрел. Пока снова Аньку не увидел. Тогда первый раз подумал, что все можно начать с чистого листа.
И начал же! Аня взаимностью ответила. И про проблему мою, оказывается, знала… Много кто, как выяснилось, знал — репутация шла впереди меня. А мне-то казалось, никто ничего не палит… А вот батя Анин не знал. До поры, до времени. А потом «добрые» люди открыли ему глаза, с кем его любимая единственная дочурка якшается. Скандал был жуткий. Ловил меня по подворотням, угрожал, что если еще увидит меня рядом с дочкой, ноги попереломает. И ведь мог. В общем, я отступился… С Анькой порвал. И побежал горе залечивать привычным методом.
Аню не видел после этого… Всякое потом было. Какие-то периоды в жизни не помню почти. Как мать хоронил почти не помню. Да и не я ее хоронил, соседи как—то скинулись, кто чем мог, на гроб самый дешевый да крест деревянный, пирожков прямо во дворе поели, на том и все похороны. Из дома я на тот момент вынес все, что было ценного. И в наследство вступить не смог, потому что невменяемый был. Куда-то устраивался работать, потом пропадал, что-то врал про больной желудок, опять же, подворовывал, с позором вылетал. И так по кругу.
Еще несколько раз пытался завязать. И сам дома отлежаться пробовал, выклянчивал что-то в этом роде, лишь бы уснуть можно было. Когда совсем прижимало, находил, того, кто бы меня в больничку в очередной раз отвез. Сбегал, возвращался. Бывало даже умудрялся после рехаба год или полтора в завязке сидеть. Но потом появлялся на горизонте какой-нибудь корешок — и снова все по накатаной…
Так я и оказался на той загаженной кухне не своей квартиры, которую превратил в притон такой же наркоман, каким я сам был. Тогда и решил, что сил моих больше нет. И как только смог встать на ноги, добрел до окна и вывалился из него, как мешок с навозом…
То была самая моя жуткая завязка. Переломаный позвоночник, с кровати не встать, а врачам в травме все равно на мои ломки. Когда ночами орал, просто кровать мою выкатывали в другое крыло здания. Как тогда не сдох, не знаю. Но веры в то, что этот ад когда-то закончится у меня не было и в помине. А ломка недели за три начала проходить. Я и сам не сразу понял, как это вышло, но начал спать, и боль утихла. И снова пустота обрушилась. Но тогда она была лучшим, чего только можно было пожелать.
И вот в то время Серега сломал ногу. Да-да, это он мой ангел-хранитель. Мужик, годящийся мне в отцы. Здоровый такой сильный бородатый дядька. Серьезный, но добрый. Когда его к нам в палату определили, моя жизнь сразу стала как-то светлее. Он мне и еду из столовки приносил. Это при том, что сам на костылях прыгал. И судно за мной выносил. Он мне потом сказал, что не для меня это делал, а чтобы не воняло, мол, чего это другие в палате такие ленивые, что терпеть мое амбре могли?.. И книжки мне читать начал.
Про Бога… Вот тогда во мне вера начала рождаться… Я ведь ни разу в жизни и не молился—то! А Серега научил. И первая моя молитва была о моей матушке. Молился я тогда, прикованный к больничной кровати, и плакал, как малое дитя. Слезы текли за уши, затылок мокрый весь, а до меня только тогда по-настоящему дошло, что мамы больше нет…
Серегу потом выписали. А он все равно ко мне каждый день приходил. А когда меня выписывать пришло время, кресла—каталки мне негде было взять, да кому я был нужен — инвалид с зависимостью? В общем, коляску старенькую тоже Сергей где-то достал, в материнский дом меня отвез. А там даже кровати не было же. Помог и с этим, диван какой-то раздобыл. И не бросал меня. Все твердил, что Бог меня любит, что главное верить. Но мне до веры было далеко. Впрочем, другого ничего мне не оставалось, как молиться и благодарить Серегу за то, что суетился: мне пособие выбивал и, вообще, помогал, как родному. А потом случилось настоящее чудо! Я вроде и без особой веры молился, но однажды ночью у меня нога жутко разболелась. А ведь я ноги к тому моменту уже несколько месяцев, как не чувствовал! В общем, с Божьей помощью, я встал на ноги. Нет, в футбол, конечно, играть не могу, но хожу на своих двоих. И с Сергеем в церковь пришел на ногах. А там свечи, запах ладана и такое умиротворение во всем! А Серега оказался отцом Сергием! И таких как я к нему ходит человек двадцать . Молимся друг за друга — тем и сильны! В общем при церкви я уже пять лет. Ноги хоть у меня не сильны, но руками многое делать могу. Здесь же и Юленьку свою встретил, среди прихожан. Она обо мне все знает без утайки и все равно за меня пошла. И сына мне родила. Годик скоро нашему Пашке. А я как—то читал, что главное, первые два года не сорваться, потом, мол, только и начинается настоящее восстановление. Не знаю, так ли это. Но уже пять лет каждый новый день прошу Бога дать мне прожить еще сутки без наркотиков! И каждый день Бог слышит мою молитву и дарит мне ЧУДО ТРЕЗВОЙ ЖИЗНИ!
Так что, знай, кто бы ты ни был, человек, читающий этот текст: какие бы трудности не вставали в твоей жизни, ВЕРЬ, НЕ СДАВАЙСЯ, ДЕЛАЙ, что в твоих силах и доверь остальное Богу! Если жить и быть счастливым смог я — наркоман со сломанным позвоночником — то ты тоже сможешь!

Основано на реальных событиях.
Имена героев сознательно изменены